Мифологическое прошлое языческого божества — Ярилы.
Сведения о нем — отрывочные, скудные, но, собранные воедино, дают представление об одном из самых могущественных русских богов. Конечно же, это божество восточных славян, но практически только в русских обрядах и мифологии мы имеем свидетельства о нем.
Веселый, разгульный бог страсти и удали, писал о Яриле А.Коринфский в начале ХХ века, представляется народному воображению молодым красавцем — красоты неописанной; в белой епанче сидит он посадкой молодецкою на своем белом коне; на русых кудрях у него — венок цветочный, в левой руке — горсть ржаных колосьев; ноги у Ярилы — босые.
Разъезжает он по полям-нивам рожь растить — народу православному на радость веселую. Он представитель силы могучей, удали богатырской, веселья молодецкого, страсти молодой-разгарчивой. Взглянет Ярило на встречного — тот без пива пьян, без хмелю хмелён; встретится взором Яр-Хмель с девицей-красавицей, — мигом ту в жар бросит: так бы на шею кому и кинулась… А вокруг него, по всему его пути, по дороге Ярилиной, цветы зацветают: что ни шаг, что ни пядь — все духовитей, все ярче — цветистее…
Это, конечно же, поэтическое восприятие Ярилы, но по сути — очень верное. Перед нами — Бог-Солнце! Вспомним, что праздник Ярилы приходился на середину лета. И если Кострома — олицетворение весны, то Ярила — олицетворение животворящего лета. Еще в ХVIII веке святитель Тихон Воронеж-ский писал о своей пастве буквально следующее: "Видно, что древний некакий был идол, прозываемый именем Ярило, который в сих странах (сторонах. — Ю.К.) за бога почитаем был, пока еще не было христианского благочестия. А иные праздник сей, как я от здешних старых людей слышу, называют игрищем, которое издавна началось и год от году умножается, так что люди ожидают его как годового торжества. Но когда он приспеет, то убираются празднующие в лучшие платья. Начинается он в среду или в пяток по сошествии Св. Духа и умножается через следующие дни, а в понедельник первый поста сего (Петрова) оканчивается".
Святитель Тихон не случайно сравнил ожидание этого праздника как "годового торжества". В течение календарного года было две поворотных точки, определяющих развитие природы, обе связаны с солнцем. Первая приходится на момент "пробуждения" солнца от зимней спячки (наш современный Новый год, Рождество), другая — на середину лета. Солнце достигало наивысшей точки, своего апогея, вся природа в расцвете. И если можно сказать, что олицетворением пробудившегося Бога-Солнца на Рождество была Коляда, то олицетворением его в летнее время являлся Ярило. Иван Купала — позднейшая подмена Ярилы. Название праздника, идущее от нового, христианского, начала не персонифицирует, не заменяет Бога-Солнца. И нигде мы не увидим ни одной зримой черты Иоанна Крестителя, Ивана Купалы — ни в песнях, ни в обрядах. Но сохранились песни (правда, их немного), в которых Ярило предстает в облике языческого божества:
Волочился Ярило по всему свету,
Полю жито родил,
Людям детей плодил.
Где он ступит,
Там жито стеной,
Где он взглянет,
Там колос зацветает.
Не случайно современные исследователи В. Иванов и В.Топоров сближают бога балтийских славян Яровита с Ярилой. Яровит, по средневековым источникам, отождествлялся, с одной стороны, — с рим-ским Марсом. В то же время ему был посвящен праздник плодородия. В одном из источников приводится речь жреца Яровита, согласно которой Яровит властвует над зеленью и плодами земли; эти функции и имя Яровит, считают ученые, позволяют сближать его с восточнославянским Ярилой.
Уже в ХIХ веке от некогда всемогущего божества Ярилы остались только слабые намеки, воспоминания в топонимике: Ярилина гора, Ярилина роща. Или другие названия: ярилки (так называли весь праздник), Ярилин день… Устойчиво словосочетание "Ярилина плешь". Ее хоронили. Обрядовое действие связано с похоронами божества: Ярилу, как и Масленицу, березку, Кострому, погребали. В материалах И.М. Снегирева, А.В. Терещенко (первая половина ХIХ века) имеются сведения о том, что в городе Костроме в петровское заговенье хоронили чучело Ярилы с ярко выраженными мужскими атрибутами. Вообще Ярило, как Бог-Солнце, являлся и богом любви. "Он любовь очень одобрял", — так ответили однажды девушки собирателю-этнографу на его вопрос, кто же такой Ярило.
Тот же А. Коринфский замечательно показал, какое значение придавала молодежь в это время любовным заговорам. На Всесвятской (Ярилиной) неделе, по суеверному представлению народа, особенно неотразимую силу имели всевозможные любовные заговоры — особенно на присуху… "На море на (о)кияне, — рассказывается в одном из них, — стояла гробница, в той гробнице лежала девица, раба божия (имя рек). Встань, пробудись, в цветное платье нарядись, бери кремень и огниво, зажигай свое сердце ретиво по рабе божием (имя рек) и дайся по нем в тоску и печаль". Заговоры очень разнообразны. В другом от лица безнадежно влюбленного произносится заклинание потрясающей силы и красоты: "Встану я, раб божий, и выйду в чистое поле. Навстречу мне Огонь и Полымя и буен Ветер. Встану я, поклонюсь им низешенько и скажу так: "Гой еси, Огонь и Полымя! Не палите зеленых лугов, а ты, буен Ветер, не раздувай Полымя, а сослужите службу верную, великую. Выньте из меня тоску тоскучую и сухоту плакучую, понесите ее через боры — не потеряйте, через пороги — не уроните, через море и реки — не утопите, а вложите ее в рабу божию (имя рек): в белую грудь, в ретивое сердце, и в легкие, и в печень, чтоб она обо мне, рабе божием, тосковала и горевала денно и ночно и полуночно, в сладких ествах бы не заедала, в меду, пиве и вине не запивала!"
Очевидно, к Ярилину празднику можно отнести "игрища межю селами", о которых идет речь в "Повести временных лет" и на которых радимичи, вятичи, северяне и древляне "умыкаху жены собе".
Так что же — неужели столь великолепное языческое празднество исчезло из быта народа, и исчезло бесследно? Уже шла речь о том, что со временем произошла подмена Ярилы именем Иоанна Крестителя. В.К. Соколова, прекрасный знаток восточно-славянской обрядности, писала: "Можно почти с полной уверенностью поставить знак равенства между Купалой и Ярилой. Купала — название более позднее, появившееся у восточных славян, когда праздник, как и у других христианских народов, был приурочен ко дню Иоанна Крестителя". Понятна осторожность исследователя — "почти с полной уверенностью", но собранные свидетельства говорят о том, что языческий бог Ярило сохранился под именем Иоанна Крестителя, Ивана Купалы. В.К. Соколова сама же сделала другой замечательный вывод. Там, где праздник Иоанна Крестителя не привился (напомним, что он отмечается 7 июля по нов. ст.), сохранилось местами древнее его название — Ярилин день. Это был праздник летнего солнца и созревания плодов.
Мы имеем полное право видеть в обрядах, справлявшихся на Ивана Купалу, обряды, пришедшие к нам из дохристианского времени и справлявшиеся в честь Бога-Солнца восточных славян — Ярилы.
