Кажется, мы все время мучительно пытаемся подогнать вселенский процесс жизни под какую-нибудь знакомую социальную схему: "Ах, во-о-от для чего мы живе-ем…"
"Ну тада все построились! Сейчас мы будем этой социальной схеме соответствовать" — призывает наш ум, но исключительно только для того, чтобы ему было чем заняться. Это его отчаянная попытка убедить нас в своей номенклатурной значимости, точно так же, как чиновник завышает цифры в своих отчетах, чтобы показать, что он делает важную работу.
Но процесс жизни далеко за пределами его примитивного знания и он не может с ним справиться И ему ничего не остается, как предлагать нам упрощенные схемы, упрощенные выводы, которые только мешают, прописываясь в нашей Картине Мира. Пытаясь на них опираться, мы оказываемся в окончательном тупике, поскольку социальное редко когда комфортно вписывается в субъективную реальность.
Но если ум не может помочь – значит, он тут не нужен, верно? Что в нем толку? Вроде как бесполезный он в этом деле товарищ. А мы что делаем? Мы делаем все прямо наоборот. Вместо того, чтобы исключить его участие в процессе формирования нашей жизненной программы, мы предлагаем уму новую номенклатурную должность. Помощник Главного человеческого чувства, например, по вопросам «строительства отношений». Он нам советует, как «строить отношения», как «правильно» и как «неправильно», что куда и к чему приведет – и как «надо».
Но даже если мы прекрасно разбираемся в «отношениях», т.е. как «надо» и как «не надо», то это совершенно не обязательно означает, что мы хоть что-нибудь понимаем в том, что касается Любви.
Одной из причин является то, что это СОСТОЯНИЕ нельзя в полной мере познать, не испытывая любви к себе. Часто можно услышать такую интерпретацию этого чувства, как эгоизм, самовлюбленность и т.д. Но и в этом случае мы скорее всего имеем дело с подменой понятий. Говоря о любви к себе мы имеем в виду чистое чувство, ни в коем случае не подразумевая что-либо из смежных областей, о которых речь шла выше.
Луиза Хей замечательно описывает состояние любви к себе, как один из мощнейших инструментов, совершающих грандиозные изменения в нашей жизни:
"Любовь для меня это способность с благодарностью оценить все до такой степени, что это буквально переполняет меня. Любовь может исходить от меня в любом направлении. Я могу чувствовать любовь к процессу жизни, радости от того, что я живу, к красоте, которую я вижу, к другому человеку, к знаниям, процессу мышления, телу и тому, как оно работает, животным и птицам, растениям в любой их форме, вселенной и тому, как она работает." (Louise Hay "You can heal your life")
Как мы умеем нелюбить себя и окружающий мир? Это выражается в том, что мы мысленно или подсознательно критикуем, осуждаем и ругаем себя без конца, плохо обращаемся с нашим телом, путем использования плохой еды, алкоголя и наркотиков, решаем, что мы недостойны любви, живем в хаосе и отсутсвии порядка, создаем долги и привлекаем к себе людей, которые создают дискомфорт или унижают нас. Мы отрицаем большую часть хорошего, что нас окружает, и все из-за нелюбви к себе и постоянного подсознательного самонеодобрения. Нелюбовь к себе заставляет нас испытывать состояние как бы псевдоудовлетворения, когда мы находим вокруг подтверждения тому, что все плохо.
Распространенная идея о том, что надо настраиваться на плохое, (потому, что если оно вдруг произойдет, то для нас это не будет так неожиданно), — приводит к тому, что негативные события как бы подразумеваются, создается негативный шаблон мышления. Это очень хорошо отражается на выражении лица — оно всегда недовольное и неприятное, от чего формируются соответствующие мимические черты, человек производит отталкивающее впечатление.
Вы можете это наблюдать в метро и любых других общественных местах, это сплошь и рядом бросается в глаза. Мимически мы очень ярко отражаем то, что происходит у нас внутри. Это очень важно понимать, поскольку мы не только можем увидеть, что же с нами происходит, но и понять, что происходит с другими людьми.
То же самое касается и других характерных деструктивных СОСТОЯНИЙ, таких, как например, самоотрицание-пожертвование — т.е. "я могу без всего обойтись, мне ничего не нужно, пусть все будет для других", враждебности мира — "Все вокруг — против меня" и пр. Эти СОСТОЯНИЯ тоже легко можно прочесть по лицам. Они часто присущи нашим родителям или представтелям старшего поколения, которые в самоотрицании в той или иной форме видят достоинство, в самопожервовании видят способ самореализации, в надежде, что получат свою награду если не в глазах социума, то хотя бы на том свете или в следующей жизни.
Однако в самопожертвовании, как правило, нет любви, в первую очередь – к себе. В резульате чего самопожертвование оказываются реализованными совершенно не в той форме, в какой оно востребовано.
Вернуться к изначальному себе, чтобы начать все заново — как бы это было бы здорово. Но есть ли у нас для этого силы? Не проще ли оставить все, как есть? По крайней мере, мы знаем с чем имеем дело и это привычно и терпимо. Мы опять у порога мотивации "от противного", когда перемены требуют усилий и сопряжены с неизвестностью — "это не для меня", "мне проще так". Но давайте все же попробуем.
Возвращение к истокам начинается с погружения в свой детский образ, в ощущении себя ребенком. "Когда мы были детьми — говорит Луиза Хей, — мы были такими совершенными! Дети не должны ничего делать, чтобы быть совершенными, и они ведут себя так, словно знают это".
Когда случилось так, что нам стало нужно что-то делать, чтобы быть совершенными? В какой момент родители создали у нас чувство несовершенства и необходимости что-то делать? Или это был воспитатель, учитель, друг или подруга, сосед, дедушка, бабушка, тетя или дядя? Кто дал им это почетное право — ставить под сомнение наше совершенство? Или это мы сами поедаем себя за что-то, что придумали сами? Здесь мы снова возвращаемся к Картине Мира, к социальным программам, которые нами управляют.
Когда мы были маленькими, мы для кого-то были тем самым очаровательным ребенком, котороый был безусловно достоин безграничной любви. Давайте представим себе этого маленького ребенка. Детские фотографии или слайды могут очень помочь в этом. Вглядитесь в это чудесное детское выражение лица, в эти глаза, в эту улыбку… разве они не чудесны? Ведь это ведь вы, и вы сегодня — по-прежнему вы, а не кто-нибудь другой. Создайте в воображении образ этого ребенка, полюбите его, поиграйте мысленно с ним, поговорите. И когда чувство нежности заполнит вас — вспомните, что это вы настоящий, без всех тех наслоений, которыми покрыло вас игровое поле жизни.
Луиза Хей предлагает упражнение, которое помогает соединить воедино два этих образа — нашего ребенка и нас — взрослых. Уменьшив мысленно этого маленького мальчика или девочку, которого мы нежно любим, чтобы он поместился у нас на ладошке, приложите ее к груди и пусть этот чудесный ребенок живет теперь в вашем сердце.
Это замечательное упражнение приносит нам первые ростки двуединства — "оболочки", которая по-сути — просто кукла, являющаяся образным аналогом нашей "взрослой" сущности, и Божественного начала, осознанного в образе внутреннего ребенка.
Теперь у нас внутри есть маленький Я, чудесный и настоящий. С ним мы можем общаться и играть, к к нему мы можем прислушиваться, когда нам нужен ответ, и ближе него у нас никого и ничего нет. Нам никогда не будет одиноко, и в минуту грусти мы всегда сможем к нему обратиться.
Еще одно упражнение, которое может оказаться очень полезным. Попробуйте подойти к зеркалу, назвать себя по имени и сказать: "Я люблю и принимаю себя таким, какой я есть".
Я видел, как люди на моих глазах впадали в совершенно разные состояния — от истерики до гнева, от смущения до полного и решительного отказа смотреть на себя. Одна моя знакомая, которой я предложил это сделать прямо в машине, настолько болезненно на это среагировала, что потребовала, чтобы я остановил машину и дал ей выйти.
Многие из нас не имеют даже отдаленного представления о том, как они выглядят на самом деле. Все, что им удается увидеть — это маску, которую они надевают на себя прежде чем заглянуть в зеркало утром. Помимо того, что зеркало отражает не точный образ, мы еще умудряемся инстинктивно подготовиться к тому, чтобы увидеть себя. Более того, мы не знаем зрительного воплощения наших эмоций, что держит нас в полном неведении о своем обаянии, красоте, яркости… Для меня настоящим открытием был спонтанный эксперимент с видеокамерой, на которую я записал разные свои эмоциональные проявления, улыбки, раздражения, печаль и обиду. То, что я увидел, было для меня удивительным открытием.
Знакомство с самим собой исключительно важный элемент постижения СОСТОЯНИЯ любви, ибо нельзя любить себя не зная. А узнать оказывается очень непросто, страшно, непривычно, и опять, нам это грозит неизвестными переменами и изменениями.
Любовь к себе — исключительно важный элемент любви вообще, и любви к другим людям в частности. Ибо трудно любить кого-нибудь (а не относиться к нему) с позиции "я недостаточно хороший", или "я себя недолюбливаю".
Это словно говорить кому-нибудь:
• "Знаешь, я себя не одобряю и не люблю, потому что я недостаточно хороший, но ты — вроде как очень даже ничего…
• Может быть, ты сможешь меня убедить в обратном?
• Можно я в тебя влюблюсь, а?…
• Может быть ты сумеешь во мне создать то чувство, которое я не могу создать в себе сам?
• Может быть, если ты будешь все время одобрять меня и говорить мне приятное, я сумею, наконец, поверить в то, что я – все-таки ничего себе?"
И сразу напрашивается ответ: —
• "Как же я смогу убедить тебя в том, что ты достоен любви, если ты сам этого не чувствуешь?
• Если все в твоем мире нарпавлено на то, чтобы убедить себя в обратном?
• Если ты разрушаешь свое тело едой, курением, алкоголем, самокритикой, злобой, завистью, ревностью?
• Если всех людей ты воспринимаешь, как потенциальное подтверждение тому, что ты – некачественный или недостаточно хороший?
• Как же я справлюсь с этой задачей?
• Я ведь даже не твой отец или мать, я ведь просто посторонний тебе человек, которого ты выбираешь для этой ответственной миссии!..
• Ты хочешь, чтобы я тебе заменил собой — тебя самого?
• Чтобы ты мог вцепиться в меня, как в единственную надежду обрести себя и любовь?"
Неправда ли, что-то в этом очень знакомое? Как часто мы перекладываем «ответственность» за собственное несовершенство или некачественность на других, в надежде через них обрести состояние уверенности в себе, социальную защищенность, благополучие, внутреннюю гармонию, душевное равновесие, счастье?
Как часто мы пытаемся «выжать» из своего избранника, вернее, «жертвы» — то, что не можем найти в себе? Как часто мы требуем, чтобы нам звонили, чтобы нам говорили, чтобы нам доказывали, чтобы нам давали понять то, чего мы никак не можем найти в себе?
Или мы просто не знаем, что оно давно в нас уже есть, просто мы не давали себе труда перенести точку фокуса вовнутрь, заменяя это поисками вовне?
Исполненному любви к себе легко дарить ее другим. Он не совершает дурных поступков, поскольку любовь охраняет его от всякого зла — внешнего и внутреннего, он заботится о себе и других, поскольку любовь всегда приносит с собой добро — как внутреннее, так и внешнее, он не вредит природе, поскольку любит ее.
Delphy
